Дима Логинов — российский дизайнер с мировым именем. Созданные им вещи уже составляют золотой фонд знаковых объектов современного предметного дизайна. Вероятно, все дело в особом видении, обращенном к чему-то большему, нежели только форма и функция.
Вы говорите о себе, как об интроверте. Компании, очень известные бренды обращаются к Вам сами — в чем состоит залог этого успеха? Всегда ли так было?
Как-то так с самого начала сложилось, что многие хотели мой дизайн, но в начале моей карьеры это были не производители, а непосредственно владельцы шоурумов и галерей в Европе. Они влюблялись в мой дизайн тогда, когда меня еще никто не производил, а все, что у меня было – это концепции в виде 3D картинок. Они же и нашли первого производителя в Италии, который довольно быстро выпустил на рынок сразу три мои коллекции светильников. Это был успешный запуск, после которого мне уже не пришлось искать новых производителей. Видимо, мой дизайн нравится и покупателям, раз некоторые коллекции так долго держатся на рынке.
В соцсетях Вы транслируете больше образ жизни — это дом и сад, взгляды на жизнь, даже порой собственные рецепты — нежели дизайн-повестку, и это очень притягательно. Обращаются ли к Вам те или иные компании с целью рекламных коллабораций? Если да, то что отвечаете?
Обращаются, но мне это не очень интересно. Куда серьезней я отношусь к предложениям, где требуется создать дизайн, даже если продукт не из области интерьеров.
Какие из созданных Вами предметов находятся у Вас в доме и какие особенно дороги?
Я очень спокойно отношусь к своим предметам. Дело в том, что фиксация на том, что уже создано, не слишком способствует размышлениям о чем-то новом. Но у меня есть несколько моих светильников и ваз, которые хорошо подходят для моих интерьеров.
Что дало Вам изначальное образование художника-модельера и работа парикмахером-стилистом для текущей деятельности?
О, это интересная тема, ведь много лет я и мои друзья считали слишком витиеватым путь, который привел меня к дизайну. В какой-то период мне казалось, что я упустил много времени, посвятив годы парикмахерскому искусству. Ведь я с детства был увлечен интерьерами и всегда хотел этим заниматься. Мой выбор выучиться на стилиста казался нелогичным. Уже после того, как я стал придумывать предметы, я понял, как легко мне это дается, ведь годы работы руками в трехмерном пространстве — буквально как работает скульптор — серьезно развили у меня трехмерное воображение. Мне легко дается придумывать предметы. Думаю, и моя парикмахерская практика мне очень в этом помогла.
Уже после того, как я стал придумывать предметы, я понял, как легко мне это дается
Как Вы отбираете запросы для сотрудничества, что служит сигналом к тому, что проект будет интересным и перспективным?
У меня неплохо развита интуиция, шестое чувство, если хотите. В этом вопросе я часто полагаюсь на это чувство, что сильно удивляет компании, которым я вынужден отказывать. Впрочем, есть и вполне очевидные признаки, которые говорят о неготовности брендов к такому сотрудничеству. Например, когда, вроде бы серьезный бренд спрашивает меня, что я сделал для Cartier или для какого-то другого бренда, я понимаю, что люди не готовились к встрече, ничего про меня не знают и даже на мой сайт поленились зайти. Ну и зачем мне придумывать для них дизайн?
В чем состоит специфика и отличия в работе для зарубежных и российских брендов?
Зарубежные бренды долго приглядываются, стараются узнать все о дизайнере. Например, у сантехнического бренда VitrA ушло несколько лет на такое исследование, они заказали два анализа рынка у европейских агентств, а также попросили своих штатных дизайнеров составить список претендентов. Во всех трех документах я был упомянут, и меня пригласили создать дизайн. И уж если выбор сделан, то он окончательный, что означает доверие и уважение к той работе, которая будет сделана.
В России дизайнеров часто приглашают необдуманно, принимают спонтанные решения и главное — не очень-то доверяют той компетенции, которая есть у дизайнера. В чем-то мне легче, у меня есть имя и серьезные проекты за плечами, но даже меня очень многое изумляет в работе российских брендов. Впрочем, я понимаю, что российская индустрия производства предметов интерьера очень молодая, невозможно ожидать от нее европейских практик, сначала нужно переболеть всеми подростковыми болезнями, так что на это ещё уйдет какое-то время. В любом случае я смотрю на наших производителей с большим оптимизмом.
Во время пандемии люди по-новому посмотрели на свои интерьеры, и шлейф этого эффекта позитивно влияет на рынок до сих пор
Случается ли, что заказчик правит идею, делая ее неинтересной Вам для продолжения сотрудничества? Как Вы выходите из этой ситуации?
Со мной такого еще не было. Как правило, производители стараются визуально приблизить готовый продукт к придуманной концепции максимально близко.
Сколько по времени занимает создание коллекции или знакового объекта для бренда?
Иногда несколько минут, но производители умоляют об этом не рассказывать, особенно европейские. Впрочем, речь идет только о моей работе — о создании концепции, после чего сама работа по подготовке к производству может занять годы.
Каким Вам представляется идеальный потребитель современного дизайна и, в частности, создаваемых Вами предметов?
Это тот, кто не гоняется за брендами без оглядки на сам дизайн. Все-таки хотелось бы, чтобы значимость дизайна и, например, ручного труда ценилась выше известного логотипа.
Считаете ли Вы себя трендсеттером в дизайне?
Да я даже не знаю, что ответить на этот вопрос. Мне как-то всегда было плевать на мою роль и статус в дизайне.
Существуют ли вообще тренды в отечественном дизайне? Развивается ли он в русле международного или у него свой путь?
Как у любой сложной индустрии, в нем есть разные слои. Есть дизайнеры, работы которых неотличимы от международных с точки зрения тенденций, осмысленности и зрелости. Ну и, конечно, есть большая группа дизайнеров, предпочитающих вариться в собственном котле и повторяющих друг за другом одни и те же надоевшие клише. Это не наша уникальная особенность, такое есть в каждой стране.
Стали ли качественно учить в России предметному дизайну (как в свое время Художественно-промышленная Академия имени Штиглица выпустила целую плеяду дизайнеров советской эпохи)?
Мне сложно ответить на этот вопрос. Иногда, когда я смотрю на молодых студентов, мне кажется, что я знал в их возрасте больше о дизайне, чем они сегодня. В мои 20 лет не было ни интернета, ни соцсетей, да и журналов-то толком не было. А те, что только начали появляться, я зачитывал до дыр по несколько раз. Скорее всего, дело в мотивации, многие сегодня хотят стать звездами, а тогда в 90-х нам всем просто хотелось максимально удовлетворить свой информационный голод. Мы были очень голодные до знаний. Поэтому дело здесь не столько в качестве образования, сколько в пресыщенности от дизайна уже на старте карьеры.
Куда пойти учиться в России при желании стать хорошим грамотным дизайнером? Учат ли в профессии создавать коммерчески успешные проекты или это больше про самовыражение, как часто случается в мире отечественной моды?
Я не посоветую, куда пойти учиться. Какое бы место ни было выбрано, и это касается не только отечественных школ, нужно понимать, что образование — это лишь небольшой процент тех навыков и знаний, которые требуются для успешной работы. Всему остальному нужно учиться самостоятельно. И учиться придется всю жизнь.
В моде сегодня наблюдается снижение потребления, происходит ли такое в дизайне, в области интерьерного дизайна в целом?
К счастью, индустрия предметов интерьера не такая быстрая, как мода. Нам не приходится часто менять мебель и другие предметы, как это происходит с одеждой.
Образование — это лишь небольшой процент тех навыков и знаний, которые требуются для успешной работы. Всему остальному нужно учиться самостоятельно
Ушла ли окончательно мода на new retro? Пришел ли ей на смену спрос на настоящий винтаж в предметах интерьера? Тема ностальгии по-прежнему актуальна?
Этот тренд будет жив до тех пор, пока его эксплуатирует масс-маркет. Но масс-маркет – это хоть и большой рынок, но не тот, который двигает индустрию вперед. Винтаж всегда был и никуда не денется в будущем. Но это нишевая история.
В интерьерном дизайне, в спросе на него был существенный рост примерно до 2022 года, что происходит сейчас?
В некоторых областях он даже вырос. Отчасти из-за ухода больших игроков на российском рынке, но и также из-за эпохи ковида. Во время пандемии люди по-новому посмотрели на свои интерьеры, и шлейф этого эффекта позитивно влияет на рынок до сих пор.
Появятся ли в России отечественные бренды дизайна, как это произошло отчасти с модным сегментом?
Я в этом не сомневаюсь. Будут ли они глобальными, я пока не могу сказать. Но на российском рынке уже появляются очень интересные компании.
Всегда ли Вас интересовали вопросы экологии, бережного отношения к окружающей среде или Вы пришли к ним с течением времени?
Нет, конечно. Мое сознание формировалось во времена, когда об этом никому даже в голову не приходило думать и говорить. Это вопрос внутренней эволюции взглядов.
Понятие slow living периодически можно встретить в Ваших публикациях в соцсетях — о чем это для лично Вас?
Это не только про замедление, хотя, конечно, и об этом тоже. Это в первую очередь про осознанность. Мы окружаем себя кучей бесполезных и часто очень плохо сделанных вещей, зачастую, просто утопаем в них. Поэтому, мой slow living это еще про минимизацию бессмысленных трат и про ценность каких-то простых радостей, вроде домашнего ужина с друзьями.
Когда я сажусь за новый проект, первые несколько минут мне кажется, что я абсолютный ноль и ничего не смогу придумать. Но потом идеи приходят
Осознанность в целом — это модный тренд или закономерное развитие для современного человека?
И то и другое. Когда пена сойдет, непременно останется немало людей, для которых это основа их жизни.
Сложна ли коммуникация внутри дизайн-сообщества, поддерживаете ли Вы ее?
В этой среде считается, что я аутсайдер, закрытый и необщительный, которого не затащить на какое-нибудь мероприятие. Что, конечно, не совсем правда. Просто мероприятия скучные.
Что в плане опыта и коммуникации дают Вам лекции и мастер-классы, сложно ли общаться с публикой напрямую? Это стремление к просвещению других, терапия коммуникацией, возможность поделиться видением или напитаться чем-то новым и неизвестным?
Поначалу я буквально заставлял себя это делать, чтобы научиться не испытывать дискомфорта перед большими аудиториями. Но я очень быстро с этим справился и со временем понял, что я очень много узнаю о рынке и дизайнерах на таких встречах. Иногда даже по реакции или ее отсутствии многое можно узнать. Правда, выступать часто мне не очень хочется, все-таки это не совсем моя работа.
Изменилось ли Ваше самоощущение после признания всеми таланта дизайнера? Перестали ли Вы называть себя дилетантом?
Это сложный вопрос. Я почти никогда не задумываюсь об этом. Недавно для своего мастер класса об ошибках в карьере дизайнера мне нужно было сделать несколько слайдов о собственных конкурентных преимуществах, и я был поражен, как много хорошего про меня писала мировая пресса или, например, сколько международных наград получил мой дизайн. Я совершенно забыл об этом. Похоже, все это не очень влияет на мою самооценку. Во всяком случае, когда я сажусь за новый проект, первые несколько минут мне кажется, что я абсолютный ноль и ничего не смогу придумать. Но потом идеи приходят.
Что на постоянной основе в реальной жизни — возможно, совсем простые вещи — каждый день питает Ваш талант, дает энергию?
Музыка. Для меня это вершина человеческого искусства, которая оказывает самое сильное воздействие на мои чувства.
Беседовала: Наталья Максимова
